|
Передать текстом чудо. Объяснить технические детали любви. Оцифровать красоту поэзии Лорки. Перевести на санскрит Portishead. Объяснить на пальцах очарование Ренуара. Перевести с чешского дословно «samorost». А ведь это невозможно. Искусство ощущается душой, а не буквами. Читается образами, а не цифрами. Бьет по восприятию, а не по логическому мышлению. «Давайте же докажем, что компьютерные игры – это искусство», - словно говорит нам Якуб Дворски, презентуя свой Machinarium.
Когда в унисон с биением сердца звучат элементы красоты, сюрреализма, намеков на чувства, квинтэссенции эмоций, проведения аналогов с внутренним миром в The Path, Fatale, Тургоре… Точно также было и в дилогии Samorost. Точно так же, а может и больше, сейчас, здесь, в Machinarium.
Йозеф Чапек придумал название существу, цельнометаллической оболочке, которая ходит, думает, живет гомункулом. «Робот». Робот, которого так часта касался Карел Чапек, который вроде бы и фантаст, да только и не очень. Йозеф Чапек дал имя и главному герою Machinarium – меленькому роботу Йозефу, который мил и очарователен, смышлен и так похож на человеков.
Йозеф в разобранном виде находит себя на городской свалке, свалке города Машинариум. Находит, чтобы собрать себя по частям. Чтобы спасти этот сказочно-механический город от проказников Братства Черной Шапки. Чтобы вернуть в свои объятия робо-подружку. Тогда как дела простые и обыденные соприкасаются с тем же делам, которые уже являются миссией.
Весь город – Машинариум – он предоставлен для свободного плаванья. Меняются задачи, открываются двери, закрываются краны. Все с одной стороны логично, с другой стороны сложно. Для неумех достаточно пройти мини-игру, такую динозавровую, да получить в распоряжение прохождение. Для критических ситуаций посмотреть прохождение тут.
Телескопические способности применяются в зависимости и ситуации, чем усложняют и разнообразят. Инвентарь пополняется путем проглатывания, чем усложняет и разнообразит. И мыли в мыльных пузырях, и воспоминания Йозефа, и общение роботов – умиляет и углубляет.
Это сложно назвать «графикой». То что вышло из-под кистей Якуба Дворски и Адольфа Лакмана – арт-деко, гротеск, ретро, сюрреализм, фантасмагории, поэтика… Их зарисовки буквально очаровывают, втягивают в себя, производят удар в самое то, что отвечает за восприятие. Даже в статике. А когда в динамике – на это просто хочется смотреть, хочется любоваться этим! А знаете на что это похоже? На нашего, глубоко философского Ежика в тумане. Как бы не прослезиться..
Томаш Дворак (Tomas Dvorak), как тот Clint Mansell, как Bjork, Алексей АйГи, KUKL,
Suburban Kids With Biblical Names, Architecture In Helsinki, как гений музыкального поприща. Божественно! Очаровательно! Гениально! Волшебно! Мелодии нотами, плеядами звуков проникают куда-то туда, следом за всем Машинариумом, да звучат джазом глубоко внутри, заигрывая с самой душой.
А так конечно хороший point’n’click квест. Если арт-хаус для вас как пустой звук. Если Моне для вас – калякин-малякин. Если «Ежик в тумане» для вас – бред. Если Massive Attack для вас – фу. Если все то искусство, что авангардно – мимо вас, если поклоны бьются внеочередному бигбадабум-шутеру.
***
Это – искусство. А искусство нельзя оценить в цифрах. Machinarium создавали не экономисты, а художники. И этим, черт возьми, все сказано.
|
